Одна смертельная тайна

То, что утки были именно украдены, подтверждалось хорошо сохранившимся словом «крале», за которым уцелели крохотные фрагменты четырех букв, явно скрывающие имя преступника. Из точек и черточек выходило, что уток украл некий князь, но князь, ворующий уток, да еще и попавший под следствие, плохо укладывался в сознание.

С помощью реконструкции фрагментов и анализа возможных вариантов ученые, в число которых входила и Александра Архипова, пришли к выводу, что обрывок грамоты содержал древнее написание слова «Я». Другими словами, кто-то чистосердечно признавался в письменном виде в том, что «я крал уток».

Сашин научный руководитель, академик Российской академии наук, профессор Розенкранц утверждал, что текст соответствует содержанию так называемых расспросных речей Разбойного приказа. В таких случаях всегда в начале текста содержалась информация о том, что именно украли, а потом записывали, что такой-то тать признался в том, что крал или грабил, а случалось, и убивал. Другими словами, документ, с которым работала Александра Архипова, представлял собой запись допроса пойманных разбойников.