Матабар

Хотелось бы сказать, что такое даже не спокойствие, а отрешение от происходящего было связано с тем, что в барсе и его слегка дергающихся переплетающихся хвостах Арди узнал Эргара, того, кого он еще недавно считал своей игрушкой, но нет.

Ему было как-то… все равно.

Все равно, что белоснежная шерсть зверя, покрытая синими пятнами, сбилась в тошнотворные алые комья, что усы на морде напоминали гирлянды. Только не такие, как делали папа с мамой в канун Восхождения, а… уродливые. С ошметками внутренних органов, плоти, с капающей на землю кровью и слюной.

Глядя на все меньше и меньше дергающегося козла, Арди не испытывал ни страха, ни отвращения, ни ужаса. Теперь он знал, что значат эти слова. И что за чувства скрывали взрослые за набором букв и звуков.

Но ощущал нечто иное.

Тянущее, тяжелое. Камнем давящее чуть выше груди. Это нечто придавило мальчика к скалам, сдавило легкие, не позволяя сделать глубокий и свободный вдох. Мысли путались и то и дело возвращались обратно к сцене, созданной дымом и гарью.