Русская война. 1854. Книга 4

Попросил, а потом самым последним прыгнул вниз. Вернее, самым последним был я. Как главный, как тот, кто принял решение об этой операции. И почему у меня такое нехорошее предчувствие?

– Ваше благородие! – стоящий на штурвале Лесовский заволновался, что мы отлетим слишком далеко. – Все в порядке?

– В порядке! Работаем по плану. Держи полтора километра высоты, а мы держим связь через тебя.

Больше нельзя было терять ни мгновения, и я выпрыгнул наружу. В лицо ударил воздух, а земля помчалась навстречу с огромной скоростью. Очень захотелось выпустить пораньше парашют, но нельзя. Открою слишком высоко, и какой-нибудь случайный янычар меня просто подстрелит… Земля была все ближе. Кажется, я уже мог разглядеть рисунок на листьях самшита. Пора!

Лямки парашюта ударили в грудь, дыхание на мгновение сбилось. Но тренировки не прошли зря – несмотря на боль, я успел сгруппироваться и смягчить удар. Перекат, чтобы погасить инерцию – кажется, ничего не сломал. Десантники уже успели уйти дальше. Третье отделение грохотало по коридору, ведущему в гарем, а второе неслось на галерею, чтобы перекрыть проходы к воротам. По мине перед кварталами Ондерун, где располагалась школа чиновников, и Кафес, где жили наследники престола. Раньше времени взрывать их не будем, но если кто-то решит прорваться с той стороны, его будет ждать неприятный сюрприз.