Моя единственная

– Да, – киваю, отвлекаясь от тяжелых мыслей.

Макс уступает мне место, вставая чуть позади.

Завороженно рассматриваю набережную Москвы-реки и красные стены Кремля, чувствуя на талии легкое прикосновение. Забываю обо всем, пытаясь разложить эмоции по полочкам и хоть что-то почувствовать. Хоть что-то похожее…

– Знаешь, что куранты заводит сам президент? – спрашивает Янковский загадочно.

– Да, ладно? – хихикаю, оборачиваясь.

– Ага. Каждое утро, – он закатывает глаза. – Это все знают.

Закрыв лицо руками, смеюсь, пока не слышу, как открывается дверь.

– Не помешал? – гремит Соболев. – Секретаря нет на месте.

Кинув взгляд на ничего не выражающее лицо, смущаюсь. Максим без резких движений отклоняется и так же ровно отвечает:

– Нет. Доброе утро, Иван. Сейчас позову юриста.

– Я пойду, – стуча каблуками, обращаюсь к руководителю. – Спасибо, Макс.

Подхватив свои наброски, направляюсь к выходу. Стараюсь выпрямить спину, потому что за мной наблюдают сразу две пары глаз.

Когда обхожу перекрывшего дверной проем Соболева, слышу сухое приветствие: