Дорога, которой нет

– Скоро гулять пойдем, – шепнула она и помчалась в кухню, к заправке, уже начавшей угрожающе потрескивать на сковороде. – Ладно, пусть он здоров физически и не опасен нашим детям, пусть. Но что у него в голове творится? Зона – это тебе не санаторий и не какая-нибудь духовная семинария, уж поверь. После пяти лет колонии он не мог выйти оттуда таким же хорошим парнем, каким сел, пусть даже сел и ни за что. Особенно если сел ни за что. – Тут Ирина многозначительно подняла красный от свеклы палец, ведь и правда мало что ломает человека так, как несправедливое наказание.

Сгрузив овощи в бульон, Ирина попробовала суп, подсолила, бросила пару лавровых листочков и горошинок перца, но тут же спохватилась, схватила ложку и принялась вылавливать перчинки, которые чувствовали себя в кипящем вареве как рыбы в воде и ни за что не хотели спасаться.

– Давайте, давайте, – с азартом приговаривала Ирина.

Недавно Володя перешел на взрослую еду, и все было отлично, пока бедный ребенок не разгрыз случайно попавшую ему в тарелку горошинку перца. У Ирины тогда чуть молоко не пропало от страха за сына и чувства вины, и с тех пор она приправляла еду очень сдержанно, и только молотым. А сегодня вот забылась, готовя программную речь.