Пятый подвиг Геракла

– Вы издеваетесь, мистер Серегин? – сипло прошелестел старина Роберт, нервно огладив лысую как бильярдный шар голову. – Впечатления у меня самые гнетущие и отвратительные! От той Америки, какой она была когда-то, осталась лишь пустая высохшая оболочка. Тлен, распад, мерзость, деградация! И никакого проблеска! Невообразимый кошмар, до которого не додумалась бы самая изощренная фантазия! И вы, насколько я понимаю, не собираетесь тут ничего восстанавливать, а будете строить с нуля свое русское государство, чтобы выжившие под тиранией демона потомки американцев забыли даже родной язык…

– Родной язык для нас, мистер Хайнлайн, – сказала Руби, мрачно сверкнув глазами, – это язык боли, страданий и смертного ужаса, который мы испытывали до самого момента своего освобождения. Мы – как остроухие, которые, получив инициацию русским языком, сразу же забывают свой псевдоарамейский и начинают разговаривать только на том языке, на каком говорит их обожаемый командир. Вот и мои возлюбленные сестры, кто раньше, кто позже, пожелают отряхнуть со своих ног прах прежней жизни и встать в один строй с мистером Серегиным плечом к плечу. Вместе мы сила, а по отдельности мы никто.