Небесная музыка. Луна

А еще мне кажется, что Лестерса убедили в неотразимости и талантливости. Исключительности. И он в это поверил.

Мы молчим.

Я и Лилит в оцепенении – никто из нас и не думал, что крыша будет занята! И занята именно этим человеком! Наиглупейшее совпадение! Так вот почему дверь была не заперта, а я чувствовала слабый дым ментоловых сигарет. Это Лестерс курил.

Мы все еще молчим. Он тоже. Лишь переводит тяжелый взгляд неожиданно ярко-голубых глаз с меня на Лилит и обратно, словно раздумывая, с какой кости начать делать переломы в наших телах. А может, думает, где скрыть трупы. Наши, разумеется, – его ярость ощущается почти физически. И паника Лилит тоже.

– Привет, – первой говорю я и натянуто улыбаюсь – до легкой боли в мышцах щек. – Как дела?

– Замечательно, – цедит он сквозь зубы. Они у него идеально белые и ровные. З-знаменитость. Я отчего-то касаюсь языком внутренней стороны своих нижних зубов – они немного неровные, и меня это ужасно бесит.

– И у нас отлично, – говорю я так дружелюбно, словно обращаюсь к большой зубастой собаке, которая вот-вот бросится на нас. – Погодка классная.