Девочка с куклами

– Уверен, что тебе нужна правда?

Ещё один долгий взгляд.

– Иначе ты скажешь Шиповнику, что дела там нет? – догадался следователь.

– Дело там есть, но я скажу, что лучше не связываться.

– Не скажешь, – буркнул Анзоров. – Раз там есть дело, ты уже в нём. И теперь не отступишь.

– Но тебе с нами ещё работать, – обронил Феликс, намекая, что доверие, возникшее между следователем и командой Шиповника за последние месяцы, может быть безнадёжно утрачено. И вряд ли когда-нибудь восстановится.

– Я не собирался тебя подставлять, – проворчал Анзоров.

Вербин вновь промолчал.

– Ладно, ладно… – Следователь погонял по столу пустую кружку и посмотрел Феликсу в глаза. – У меня с самого начала было ощущение, что с делом Рыковой – с возможным делом Рыковой – что-то не так, а потом мне намекнули… только намекнули, не более, очень вскользь что всем будет хорошо, если смерть Рыковой окажется самоубийством. И сразу говорю: никаких предложений сделано не было. Прозвучал намёк – и только.

– А ты?

– А я… – Кружка сделала ещё несколько коротких заездов между рук Анзорова. – А я, идиот, неожиданно понял, что родители заберут тело, уедут, какое-то время будут писать, что их дочь не принимала наркотики и не собиралась совершать самоубийство, мне будут задавать вопросы, я буду ссылаться на дневник и отсутствие следов, и примерно через год всё затихнет. Останется только надгробный камень, к которому будут приходить стареющие люди. И добиться для девочки справедливости можем только мы: я, ты, Шиповник и этот мальчишка Крылов, с которого всё началось. И всё. Но вы в стороне. А я не хочу оказаться тем человеком, который будет отвечать родителям Виктории, что их дочь умерла от передоза, но не будет в этом уверен. – Пауза. – И будет чувствовать, что врёт.