Грань человечности

– У вас все, сержант Киреев? – Голос полковника в миг изменился, и звучал теперь, подобно синтетической речи – холодно и бесстрастно. – Тогда так. По законам военного времени, нападение на старшего по званию, и хищение госимущества, а попросту – мародерство – является особо тяжким преступлением, и карается расстрелом. Приговор выносится полевым судом, обжалованию не подлежит, и приводится в исполнение незамедлительно. Но! – Полковник, прищурившись, смотрел на побледневшего Киреева. – Как ты очень верно заметил, сынок, Родины больше нет. И присяга недействительна. А соответственно, недействителен и устав. И остается только одно правило – правило доминирующего хищника. Так вот, запоминайте, дебилы: доминирующий хищник здесь – это я! Я теперь ваш хозяин, царь, и бог! И как с вами поступать – решаю тоже я! Отныне вы – мои рабы, и лишаетесь абсолютно всех прав! Запомните, для меня вы больше не люди, и жизнь вот этих вот свиней для меня гораздо важнее, чем все ваши, вместе взятые! Воронов!

– Я!