Дыхание дьявола

Дурман глубоко затянулся и, выдыхая дым, возразил:

– Не грустнее, дорогая. Это называется меланхолия. Совершенно иное состояние. Креативное, бодрящее.

– Бодрящее?

– Ну да. Меланхолия активизирует художников. Лучшие работы создаются именно в таком состоянии.

Психо громко хмыкнула, Дурман же в ответ на это встал и, покачиваясь на непослушных ногах, пересек комнату. Добравшись до небольшого туалетного столика с раковиной, он туда пописал.

– Это было необходимо? – возмутилась Психо, зажимая нос.

– Да, – отозвался Дурман, ополаскивая раковину струей из крана. – Давай выпьем.

Он вернулся к кушетке, откупорил бутылку и отхлебнул вина.

– Ах… Завтрак богов. За тебя, Дионис!

У меня под ногами группа начала играть быстрый номер. Я ощущала вибрацию сквозь подошвы туфель. Это заставило меня обратить внимание на собственное напряженное тело. Я чересчур подобралась. Медленно и бесшумно я начала менять положение, пока не опустилась боком на колени, снова приникнув глазом к щели в дверном проеме.

Психо смотрела на стоявший перед окном мольберт.