Мара и Морок. Трилогия

– Где… – Я больше не могу ничего произнести, потому что сама нахожу Анну.

Гул голосов стихает, становясь каким-то далёким. Всё замедляется, секунды будто растягиваются, и я могу почти физически ощутить, как они проходят сквозь меня. Анна лежит на одной из простых кроватей для больных, лицо её неестественно бледное, изо рта идёт кровь, а красивое, когда-то белое с красным платье на груди и животе всё алое от крови. Кира, самая старшая из нас, стоит над ней, тряпками зажимая рану на животе, пытается остановить уже слабо идущую кровь. Сестра хнычет от боли, как маленькая, а заметив меня, начинает плакать вовсю.

Я подбегаю к ней, спотыкаюсь и падаю на колени рядом с её кроватью, обхватывая её протянутую ладонь своими руками.

– Агата… прости меня! – Она не переставая плачет, а я сквозь пелену, почти вслепую пытаюсь осмотреть её рану на животе, но сфокусировать взгляд не получается от обилия крови.

– Что произошло?

– Прости… я не послушала… тебя. Не стоило мне с ним… встречаться.

Я сжимаю её руку, растерянно наблюдая, как служительницы храма суетятся вокруг нас и шумно переговариваются. Старшая раздаёт приказы принести что-то, но я не могу разобрать слов, сосредотачиваясь только на сестре.