Прощание
– Нет. Но я знала, что хотел бы. Он такой бунтарь. Как будто подростка заперли в старом теле.
Её глаза наполнялись мелкими золотыми вспышками, стоило заговорить о нём. В уголках губ наметились первые морщинки. Думаю, Лизу и Карла связывало множество улыбок, шуточек «для своих» и авантюр, о которых он ни за что не расскажет.
– По-Вашему он нормален?
Я осёкся, понимая, насколько подозрительным и бестактным кажется мой вопрос.
– Я теряю время.
Она сжала челюсти, намотала шарф на тонкую, жилистую шею, ещё раз обвела взглядом коридор и начала проверять кабинки, осторожно, почти бесшумно толкая дверь за дверью.
Последняя дверь. Несколько секунд, чтобы принять окончательное решение. Почему я боюсь последствий?
– Вы очень красивая.
Она успевает дотронуться до ручки кабинки. Дверь приходит в движение, слегка подаётся назад и возвращается в короб.
– Я всегда веду себя, как дурак, когда мне нравится женщина. Вы появились тут, и я решил… Я… Лиза, простите. Всё вышло как-то не так.
Она поджимает губы, смотрит на меня, приподняв подбородок, гордо, как мститель. Поза – героическая, странно сочетающаяся с её невесомой фигурой.