Помещик. Том 8. Мир-о-творец

В ордере начался бардак и толкотня.

Понятное дело, они и так шли едва ли упорядоченной толпой. Но вот эта резкая смена курса и желание как можно скорее выйти из-под обстрела привели к столкновениям и лишней суете, что только увеличивало время, проведенное под огнем. А он оказался на удивление плотным для столь небольшого количества стволов.

Просто Иоанн Васильевич сумел-таки ввести для затинных пищалей большие газыри с заранее отмеренными мерами пороха. А для малокалиберных орудий – унитарные картузы, в которых в одном мешочке холщовом увязывались и порох, и пыж, и ядро.

Навыков, понятное дело, у гарнизона не имелось, то есть они были минимальны. Но эти технические средства позволили обеспечить ОЧЕНЬ частую стрельбу. Во всяком случае, по местным меркам. Через что шокировать эту москитную флотилию.

Добрые полчаса шла пальба.

Несколько лодок даже сумели настолько повредить, что им пришлось выбрасываться на берег острова, где бойцов с радостью встретили пули и стрелы простых защитников. Остальная же часть москитного флота отошла ниже по течению реки, где высадилась на левый берег Невы и начала зализывать раны. А старшие командиры собрались на совет.