Всадники

Писательская слава мимолетна: проходит пара месяцев, и тебя – даже не с Олимпа, а его подножия – оттесняют уже десяток других новых дерзких авторов-выскочек. Россия литературоцентрична: в ней пишут и охранник на парковке, и сельская учительница, и глава строительной фирмы в столице. Да и рукописей куда больше, чем редакторов и издательств. Эдуард все это хорошо понимал, как и понимал, что пора садиться за вторую книгу, но фантазии не было, вдохновение не шло. Именно тогда случился первый опыт, как его потом окрестил Желтухин, «письма по Станиславскому».

Эдуард познакомился с Олей на каком-то фуршете-презентации новой книги маленького издательства, которое через пару лет купило издательство-монополист и превратило в одну из своих «младших» редакций.

Оля тоже была младшим редактором. Первое, что увидел Желтухин при знакомстве, были Олины пальцы с искусанным маникюром, первые схватившие пирожок с подноса, к которому тянулся Эдуард. Он провел глазами по фигуре воришки: черные кожаные сапоги на низком каблуке, ажурные дымчатые колготки, длинный и немного потрепанный вязаный темно-синий свитер, маленькая грудь, лицо без макияжа. Губы бледные, тонкие и обветренные, под нижней – раздражение, нос аристократически тонкий, впалые щеки, глаза с прищуром, зеленые, умные и в круглых очках. Голова мытая, волосы русые, разделены пробором и собраны в пучок.