Тени Донбасса. Маленькие истории большой войны
Подруги помолчали. В кроне клёна перечирикивались воробьи.
– Ты, кстати, Алёшку Кузнецова давно видела? – спросила Маргарита Петровна.
– Да уж, давненько, – ответила Семёновна. – Аккурат, когда он себе на щеке татуху выбил в виде дракона.
– Да сбежал от мобилизации, – вынесла вердикт Маргарита Петровна. – Да, хорошая у нас молодёжь. Но не вся.
– Чего это сбежал? – хмыкнул Сергей Желтков. – Видал я вашего Алешку Кузнецова. И дракон при нем, две головы еще прям там и набили. Позывной у него теперь – Горыныч. В тот день Алёшки с нами не было. На Донбассе он до сих пор бьётся, вас защищает.
Маргарита Петровна не нашлась что ответить. А лейтенант Желтков кивнул боевой подруге:
– Ну что, Ангел, идем? Ребята в госпитале заждались уже.
И двое людей, у которых была самая важная работа на свете – помогать своей Родине, зашагали бок о бок, осиянные солнечным светом.
Бабушка
Жахнуло где-то совсем близко. Резкая, нестерпимая боль разошлась в бедре. Алым окрасился камуфляж. Дима, будто в замедленной съемке, видел, как двигаются его товарищи, как они что-то говорят, кричат друг другу, как Мишка орёт в рацию, но звук перекрывал гул в ушах. Словно в голове был огромный колокол – пульсировало, молотило и как если бы он был в наушниках с басами, выкрученными на полную мощь. Не стало ничего – только боль, выжигающая изнутри, и гул снаружи.