Семь сестер

– Спасибо, – прошептала я в ответ, глядя, как Марина выходит из комнаты. Возле входных дверей она остановилась и развернулась ко мне лицом:

– Майя, мне бы очень хотелось иметь такую дочь, как ты. И люблю я тебя точно так же, как тебя любил твой отец.

Когда Марина ушла, я снова села на диван и дала волю слезам. Казалось, все то, что копилось в моей душе долгие годы, вдруг прорвалось наружу и обернулось потоками слез. К своему стыду, я полностью утратила контроль над собой и своими эмоциями: меня затопила волна жалости к самой себе.

Я точно знала, что плачу, потому что жалею себя. Не отца оплакиваю, не его неожиданный уход из жизни, не те страдания, которые он, быть может, испытал в предсмертные мгновения. Нет, я плачу, потому что мне больно, что папы больше нет, и ко мне вдруг пришло страшное осознание того, насколько я недостойна быть его дочерью. Я ведь даже не смогла довериться ему и рассказать всю правду.

Каким же негодным человеком я была! Что я натворила!

И почему именно сейчас я заново переживаю все то, что случилось когда-то и что, казалось, не имеет прямого отношения к папиной смерти?