Человек из СССР. Пьесы 1927–1938

Вбегает Помощник режиссера.

Помощник режиссера. Съемка начинается! Господи, да идите же! Ведь уже в субботу все это должно быть на экране. Марианна! (Орет в рупор прямо в нее.) На съемку!!

Марианна. Вы отвратительный груби<я>н. Алек, умоляю, подожди меня… Я сейчас…

Марианна и Помощник режиссера уходят.

Слева появляется Таубендорф: он с приклеенной бородой, в русской рубахе и картузе.

Таубендорф. Ну вот я и готов.

Кузнецов. Хорош, хорош. Там, кажется, уже началось. Ваш командир очень волнуется.

Таубендорф. Так всегда. Сперва будут бесконечные репетиции этой самой сцены восстания. Настоящая съемка начнется значительно позже. (Закуривает.) Алеша, мы обо всем поговорили? Больше ничего? (Говоря, прислоняется к стене, на которой большой плакат: «Rauchen verboten!»[14];

продолжает курить.)

Кузнецов. Больше ничего. Остальное ты сам знаешь.

Таубендорф. Остальное?

Кузнецов. Да. Насчет Ольги Павловны. Ты заботься о ней, как и в прежние разы. Навещай ее изредка, да помогай ей, если что нужно.

Таубендорф. Алеша, я…