Рейд. Оазисы. Книга 5. Блок

– Чаевых не дождётесь.

И пошёл к выходу. Всё, теперь ему нужно было уносить ноги, но тот фургон, который он заметил ещё до входа в бар, всё ещё торчал на перекрестке, поэтому он с показной неторопливостью, покуривая, пошёл обратно, прошёл пару десятков метров и свернул в первый попавшийся ему проулок. И лишь там, вдалеке от фонарей, перешёл на быстрый шаг.

И тут же в его кармане ожила рация, которую он отобрал у первого мужичка.

– Э, Семёнов, а вы что там делаете? Приём, – донеслось из неё.

Горохов нажал кнопку передачи и ответил не своим, а хриплым каким-то голосом, да ещё и не очень разборчиво:

– Сейчас… Погодь… Уже идём…

– Вы чего там? Пьёте, что ли? – голос из рации, кажется, негодовал.

– Идём уже, говорю! – ответил уполномоченный и, так как впереди было большое тёмное пространство и его никто не мог видеть, перешёл на лёгкий бег.

Вот теперь у него было точно не более пяти минут, этот тип или типы, которые остались у фургона, скоро снова будут запрашивать Семёнова, а потом уже пойдут его искать. В общем, Андрею Николаевичу нужно было торопиться. К его удаче, проулки не так хорошо освещались, как большие улицы, и он достаточно быстро добрался до его конца. А там опять фонари, эти серовцы на освещении улиц явно не экономили, и ему пришлось перейти на шаг… И едва он вышел на свет, как увидел, что в конце улицы, перегораживая дорогу, стоит квадроцикл, за рулём сидит человек, а ещё один, с винтовкой на плече, курит снаружи, облокотившись на капот. Горохову нужно было уже как-то уходить на запад, но в который раз пришлось пересечь улицу и идти на север. И когда он снова оказался в темноте и готов был перейти на бег, рация ожила.