Искрящее сердце
Но не стала. Это ничего не изменит.
– Я впервые вижу тебя живой. Настоящей. Наверное, тебе непросто пришлось – сирота, которая и при жизни родителей была никому не нужна. Мама часто просила нас с Лизи быть к тебе ласковей. Веселить тебя. Помогать тебе. Мы старались.
– Спасибо. У вас получалось.
Отражение в стекле задрожало, смазалось, из-за слёз, моментально скопившихся в глазах.
– За последние три дня я рыдала столько, сколько не рыдала за последние три года, – сказала я.
– Тогда плачь.
Наоборот, я сжала зубы и пообещала себе, что не буду. Лучше упьюсь пустырником до комы.
– Плачь, Мариетта, потому что это будут последние слёзы в твоей жизни. Обещаю тебе.
Размытое изображение не позволило разглядеть его лица. Быстро прикоснувшись к моим плечам и так же быстро убрав руки, Даск поклонился и ушёл, оставляя меня одну.
Его обещание вогнало меня в ступор, так что плакать я перестала. О чём он? Неужели что-то задумал?
И что же он может поделать с моими слезами? А! Наверное, поступил, как каждый мужчина при виде женских слёз – пробормотал первое утешение, которое в голову пришло, и ретировался бегством. Хотя в детстве, помнится, Даск меня утешал – и по голове гладил, и платочек протягивал, и таким умилительным голосом успокаивал, что хотелось плакать бесконечно, только бы он продолжал.