Ампула Грина

Больше никто здесь не сходил (да и вообще пассажиров почти не было). Вова тут же уволок доски на палубу. Валерий по-американски – ладонь козырьком к правой брови – отдал матросу честь. Тот охотно откликнулся – приложил два пальца к беретику. Катер отвалил. Бутылка снова запрыгала на взбаламученной воде – она округлялась, пытаясь обрести прежнюю форму (видимо, на что-то еще надеялась). «Молодец, – сказал ей Валерий. – Люди должны брать с тебя пример».

После этого он повернулся к городу.

Города не было видно. Он прятался за кромкой высоченных откосов. Среди укрытых зеленью уступов, провалов, обрывов и округлых мысов зигзагами подымалась деревянная лестница.

До лестницы было с полсотни шагов. Ее нижнюю площадку отделяла от воды береговая полоса, покрытая то песком и гравием, то островками лебеды и мелкой ромашки. На этом пространстве тянулись в несколько рядов рыжие от ржавчины рельсы. Среди шпал росли лопухи, зацветающий иван-чай и даже тоненькие клены.

За рельсами стояло обшитое досками коричневое здание. Длинное и приземистое. Кленовая поросль и богатырские репейники укрывали его до середины окон. Здание украшали башенки и флюгера. А на торцовой стене, подтверждая, что Валерий прибыл к месту назначения, белела облупленная эмалевая вывеска со старомодными буквами: IНСКЪ. Впрочем, на треугольном дощатом фронтоне, выше крыльца, было написано более современно: ИНСК-II.