Цена колдовства

– Пап, – вернулся Саша в гостиную. – Ты знал отца Олеси?

– М-м? – снова повернулся к нему отец.

– Ты Эдуарда Рыскова знал? – повторил свой вопрос молодой человек и пояснил: – Отца Олеси. Они напротив жили. В доме, который сгорел.

Не то, чтобы Пётр Васильевич был тугодумом, просто долго переключался с одной мысли на другую, и по этому поводу Светлана Борисовна при жизни любила говорить: «Петь, переключатель дожми. Надоело одно и то же по пять раз повторять». В этот раз, к счастью, хватило двух раз.

– Эдика? – взгляд Петра Васильевича приобрёл осознанное выражение. – Знал. А тебе зачем?

– Меня выпустили, потому что теперь его подозревают, – пояснил Саша. – Следак сказал, что у него мотив был. Ты не знаешь, о чём речь?

– Да чего там знать-то? – фыркнул отец, допил содержимое бутылки и поставил пустую тару на пол возле дивана. – Дальнобойщиком он был. Как в рейс уходил, так к Райке любовник – шасть! Они Леську мелкую к нам, с тобой играться, а сами в койку. Однажды Эдик их застукал в самый интимный момент. Сначала хахаля этого застукал насовсем, а потом на Райку попёр. Она – к нам. Голая, орёт… Светка её в дом впустила, а у него перед носом калитку захлопнула и проклятиями несусветными угрожать начала, если не уйдёт. Прокляну, мол, всю твою родню до седьмого колена, порчу на смерть сделаю… Всё, как она любила, в общем. А потом на суде они с Райкой обе ещё и приврали хорошенько, чтобы Эдику побольше срок впаяли. Райка – со страху, что он зашибёт её, когда выйдет, а Светка за компанию.