Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира

Ну просто отлично! Чувство юмора у будущего короля, конечно, весьма своеобразное.

Входит буфетчик и сообщает, что у дверей стоит «этот старикашка сэр Джон» с группой товарищей. Сэр Джон – это Фальстаф.

– Мне их впустить или как? – спрашивает он у принца.

– Пусть немного подождут, потом открой им, – распоряжается Генрих и зовет Пойнса, который появляется из соседней комнаты и радостно констатирует:

– Ну и ловко же вы одурачили мальчишку-слугу!

А Генриха тянет на философию:

– Подумать только, у этого малого запас слов меньше, чем у попугая, и все-таки он рожден женщиной. Все его дело – бегать вверх и вниз по лестнице, а все его красноречие – подавать счета.

Проще говоря, необразованный прислужник – тоже человек. Просто-таки вершина гуманистической мысли!

Предполагается, что зрителям в елизаветинском театре должно быть ужасно смешно. А мне почему-то противно. И Франсиса жалко. Принц же Генрих, удачно родившийся в королевской семье и получивший соответствующее образование, вызывает у меня пока что только отвращение.