Оборотень по объявлению. Табу

– Боюсь, финансово не потяну, – отшутился я.

Бабушка кинула:

– И то верно.

Я мог спросить у старушке о Нине и ее семье. Мог выяснить все о муже. Но я не желал слышать это. Не мог.

Понимал, что информация важная, но пил чай и молчал. Молчала и бабушка, смачно отпивая из блюдечка горячий напиток.

– Мать, где инструмент? – спросил я, вставая.

– Так руки твои вон какие кувалды, зубы – пилы, а лысиной отполируешь, – заявила бабушка.

Какая милая старушка. Даже не догадывается, как близка к истине.

Я кивнул. Починил все, попрощался и пошел к двери.

– Куда? Мне сплетни не нужны. Вошел через лоджию – выходи через нее же. А то Митрофанна у глазка дежурит, я потом репутацию не отмою.

– Понял, моя леди. Удачного дня.

– И тебе не хворать, милок. Будут деньги лишние – заходи. Не будет – мимо прыгай.

Я внимательно посмотрел на старушку. Почему мне кажется, что она кое-что знает о нас – сверхах?

Я вышел в лужу на лоджии и понял, что не могу так оставить.

– Мать, я сейчас озеро у тебя тут осушу.

– Пять тыщ! – крикнула она с кресла и включила телевизор на полную мощность.