Здравствуй, Опа! О, мой Гад

Выброшенная вперёд нога целилась ровно по яйцам, и только потом раздался звук.

– Кия!

Через секунду каратистка стояла на коленях. Между которых удобно возлежал брутал, дёрнувший её на себя за ступню. Спортсменка грозно взирала на неунывающего соперника.

Он тоже не упускал возможность разглядеть, что открывалось взору из положения «поверженного на лопатки».

– Вид снизу неплох, – он указал глазами на пах. – Как тебе грозный холм?

– Отвратительно!

С жёстких губ не сходила ухмылка.

– Что не так? Не видно? Можешь потрогать.

– Сволочь похабная!

– Зато не бью по больным местам… – Он ухватился за обтянутые брюками округлые бёдра. – Размер подходящий! Хоть и чуть больше прежнего.

Гневный возглас возмущённой стройняшки:

– Что? Больше?

– Примерно на полкило!

– Сволочь! – она поёрзала попой по «царской» выпуклости. – Истёрся сантиметра на два!

Он процедил:

– Повторяешься!

– Приятно вспомнить безумную юность, где козлы казались божьими овечками.

– Если двадцать пять – это юность, то…

Она сдвинула колени, желая сделать больно.