Богатырь, жги!

– Аааааа! – Марья пошла на новый виток своих рыданий.

– Доченька, так где ж я тебе такого жениха возьму? – Ласково поинтересовался царь. Ласково, потому что у него от воплей Машкиных скулы свело и изжога начала проявляться. А не по причине огромной отцовской любви.

– Конечно… – Тихо пробормотал боярин Еремеев, – Свои-то, местные, под страхом смертной казни не соглашаются. Скольких мы для устрашения под топор пустили? А заморских вообще не затащишь теперь. Вон, даже половина посольств свернулись, узлы собрали и уехали. От беды подальше…

– Цыц! – Царь снова обернулся к боярам, одарив своего советника злым взглядом.

Хотя правоту его Герасим признавал. Умом. А вот сердцем… Сердцем он иной раз снова про Ягу думал и про ее зелие. Но родную дочь травить… Как-то это слишком, наверное… Точно могут бунт учинить… Им всем Машка тоже поперек горла встала. Она же ни с кем не считается. Сколько раз Еремееву бороду поджигала от нечего делать. Но если помрет мучительной смертью, поводом бояре точно воспользуются.