Джулия [1984]

Был он худощав и невероятно светловолос. Недурен собой; вернее сказать, не расхаживай он с кислой миной – был бы, вероятно, недурен. Никому не случалось видеть его улыбку – разве что натужно растянутые в знак партийного пиетета губы. Как-то раз Джулия совершила оплошность: сама улыбнулась ему – и в ответ получила взгляд, от которого, наверное, молоко киснет. По общему мнению, специалист он был классный, но на продвижение по службе рассчитывать не мог, потому как происходил из семьи нелиц. Вероятно, из-за этого и ожесточился.

И все же Сайм перегибал палку, когда над ним измывался. В министерстве правды Сайм разрабатывал термины новояза. Предназначались они для очистки умов, хотя зазубривать их было сущей пыткой. Граждане худо-бедно справлялись, но Зануда Смит, даже выговаривая «неположительный», кривился, будто язык ошпарил. А Сайм от этого только сильнее льнул к нему под видом лучшего друга, приправлял свою речь новоязовскими словечками и наблюдал, как передергивает собеседника. Смит ко всему прочему не выносил зрелища публичных казней, а потому Сайм не только заговаривал с ним о повешениях, которые сам старался не пропускать, но и подражал хрипам висельников, а также утверждал, что самое интересное – это наблюдать, как у повешенного вываливается язык. Смит на глазах зеленел лицом. Сайму полюбились такие забавы.