Странные игры

– Нет у меня никакого специального тона! – запротестовала Робин.

– Еще как есть! Вещаешь, словно учитель в школе, который хочет, чтобы я взялась за ум.

– Я вовсе не так общаюсь с пациентами.

– А, значит, эти интонации только для меня?

– Ты не ошиблась, – Робин скрестила руки на груди. – Я действительно собиралась поговорить о маме.

– Чего ей надо? – хмыкнула Мелоди.

– Ты должна ей позвонить.

– В смысле? Я ей звонила несколько дней назад.

Мелоди упорно называла мать по имени. Своего рода бунт, начавшийся еще в подростковом возрасте. Мать каждый раз приходила в негодование. Дальше – хуже: все четверо детей Мелоди тоже звали ее исключительно Дианой. Мать возлагала вину на Робин – ведь у той не было детей, которые могли бы обращаться к бабушке как положено.

– Этого недостаточно, Мелоди. Когда ты о ней забываешь, досаду она вымещает на мне. Это ведь не новость.

– Ты тоже звонишь ей не каждый день.

– Зато часто заглядываю.

– Ну, она не горит желанием меня видеть.

Робин свернула салфетку и начала рвать ее на мелкие кусочки.