Книга белой смерти

– Разумеется, нельзя. Молитва тут не поможет; больше того, станет только еще хуже. Люди такие, какие они есть.

Отом поднялась на ноги. Скрестила руки на груди, полностью замкнувшись в себе.

– Ну а я человек, который постоянно в депрессии, и это означает, что молитва тут не поможет. Дело не в моем настроении, Мэтт. Дело не в том, что я просто расстроена. У меня в рассудке дыра, а в этой дыре… звучит голос. Иногда громко, иногда тихо, но он звучит всегда, всегда! Этот голос говорит мне, что я плохая, что мир катится ко всем чертям, что все бессмысленно. Я никогда не стану известной художницей. Коралловый риф умер и побелел. У меня больше не будет детей, кроме того единственного, который у нас есть. Я умру, так ничего и не добившись, но это все равно не будет иметь никакого значения, потому что глобальное потепление нас сварит или поджарит, однако это произойдет только в том случае, если Северная Корея раньше не сбросит нам на колени атомную бомбу, или, быть может, мне на голову рухнет самолет, или, быть может, меня поглотит разверзшаяся земля, или, быть может, я заболею раком и он сожрет меня изнутри. А затем – затем я включаю телевизор, и все говорят об этих лунатиках, что снова швыряет меня по спирали вниз. Кто они такие? Им нужна наша помощь? Нам нужна их помощь? Это результат болезни, изменения климата, результат… деятельности какой-то ближневосточной террористической группировки? Он повторяется снова и снова, этот цикл. Я огорчаюсь, затем меня охватывает тревога, потом я чувствую полную беспомощность. Теряюсь в… в тумане. Мне просто нужно что-то, чтобы рассеять этот туман. Понимаешь?