Звезда заводской многотиражки

– Ты сладкое любишь? – спросил он. – Есть еще вафли, но сам я их не ем, поэтому и спрашиваю.

В животе у меня заурчало, но от вафель я отказался. Я и в детстве не особенно любил это сомнительное лакомство, да и сейчас колбаса вызывала во мне гораздо больше эмоций.

Чайник закипел, Веник снял тряпичную куклу с пузатенького заварника с мясистым цветком на боку.

– В общем, кушать подано, жри, что видишь, сильвупле, как говорится, – сказал Веник, плюхнулся на стул, открыл масленку и принялся отколупывать ножом тонкие стружки сливочного масла. Я просто положил кусок колбасы на батон, перевернул, как в детстве, колбасой вниз и жадно отхватил сразу половину.

Чай в этот раз был без всякого дровяного привкуса. Нормальный черный чай, аромантный, хорошо заваренный, хотя я бы предпочел покрепче, заварки Веник плеснул совсем немного.

Хлопнула входная дверь, и из Веника тут же как будто выдернули лом. Он сразу как-то расслабился, откинулся на спинку стула, ноги расставил на всю кухню.

– Вот так и живем… – вздохнул он.