…Jet'aime…

Он закрыл глаза, сдерживая вскрик, порождённый пронзившей старое сердце болью, пришедшей с мыслью: «Мёртвые не стареют…»

Оставаться дольше рядом с Эстель не было сил. Воспоминания захлестнули душу, а вместе с ними вернулись эмоции. Ален готов был молить: «Что я наделал?! Прости!» – но как объяснить живой вину перед мёртвой?

– Извини, не могу: меня ждут в банке. – Он достал розу из бутоньерки и осторожно воткнул в зачёсанные наверх рыжие вьющиеся волосы. – Я вернусь к вечеру.

– Работа, работа, работа… – Она вновь недовольно сморщила носик. – Жду не дождусь, когда мы уедем. Я оставила ради тебя театр, почему же…

Брион чмокнул кончик холодного носика, не давая любимой договорить, мысленно благодаря зеркало за то, что позволило сделать это.

– Совсем чуть-чуть потерпи. Там, в Монреале, ты снова сможешь петь. Моя работа обеспечит нам будущее, – и их личный пароль, прошептанный на прощание в маленькое розовое ушко: – Jet'aime.

Он, развернувшись, направился по извилистой, покрытой прошлогодними прелыми листьями тропинке к выходу, но не удержался и кинул взгляд напоследок. Эстель, улыбаясь, махала рукой, как делала это когда-то, наполовину высунувшись из окна снятой им для неё квартиры.