Наследники легенд

Шарлотта пихает Эвана локтем в ребра и пронзает его взглядом.

– Что? – Он поднимает руки. – Ты же так и ска…

– Извини, – она перебивает его, виновато глядя на меня.

Моя стена имеет два эффекта: она скрывает то, что мне нужно скрыть, и помогает показать то, что я хочу показать. Особенно полезно, когда все вокруг сожалеют-о-моей-потере. Сейчас я мысленно укрепляю стену. Она крепче дерева, железа и стали. Она должна быть крепче, ведь я знаю, что будет дальше: Шарлотта и Эван обрушат на меня предсказуемый поток слов, как и все, кто говорит с девочкой-у-которой-умерла-мама.

Это все равно что собирать бинго «Как утешить скорбящего человека», только когда все квадраты закрыты, все проигрывают.

Шарлотта оживляется. Ну поехали…

– Как ты держишься? Могу ли я что-то для тебя сделать?

Два пункта с одной попытки.

Настоящие ответы на два вопроса? Настоящие-настоящие ответы? «Не очень» и «Нет». Вместо этого я говорю:

– Все в порядке.

Никто не хочет слышать настоящие ответы. Вот чего на самом деле хотят те, кто сожалеет-о-моей-потере: чувствовать себя хорошо, задавая мне эти вопросы. Отвратительная игра.