В лесу

Нам, вполне предсказуемо, пришлось пройти через вопросы, которыми забрасывали меня Куигли и еще кое-кто. Их интересовало, трахаемся ли мы с Кэсси, и если да, то легко ли ее развести на секс. Поверив все же, что мы не трахаемся, они заподозрили, что Кэсси больше по девочкам. (Лично мне Кэсси всегда казалась очень женственной, однако готов признать, что при определенном раскладе ее прическа, отсутствие косметики и мешковатые брюки вполне способны навести на мысли о лесбийских наклонностях.) В итоге Кэсси надоели слухи, и она положила им конец, явившись на рождественскую вечеринку наряженной в черное обтягивающее платье с открытыми плечами, да еще и в сопровождении умопомрачительного красавчика-регбиста по имени Джерри. На самом деле он был ее троюродным братом, к тому же благополучно женатым, однако Кэсси ревностно опекал, поэтому ради ее карьеры с легкостью согласился целый вечер с обожанием смотреть на нее.

После этого сплетни стихли и все оставили нас заниматься своим делом, что нас обоих вполне устраивало. Несмотря на внешность, Кэсси не особенно общительная, не больше, чем я сам. Она бодрая, жизнерадостная и острая на язык, но когда у нее есть выбор, то предпочитает мое общество большим компаниям. Я часто оставался ночевать у нее дома, на диване. Процент раскрываемости у нас был довольно высокий, и даже когда мы запаздывали с отчетами, О’Келли не грозил, что даст нам других напарников. Мы посетили судебное заседание, на котором Уэйна признали виновным в убийстве (“Да ты охерел!”). Сэм О’Нил нарисовал неплохую карикатуру на нас двоих в образе Малдера и Скалли (этот рисунок до сих пор где-то у меня валяется), и Кэсси прилепила ее сбоку на монитор компьютера, рядом с наклейкой “Плохой коп! Не дам печеньку!”.