Не выпускайте чудовищ из шкафа

Пальцы Бекшеева стиснули трость.

– Можно ведь объяснить ребенку.

– Степашке семнадцать, – я старалась глядеть на дорогу, – с точки зрения закона он далеко не ребенок. Но…

Дурачок?

Не сказать, чтобы вовсе. Кое-что соображает. И читать умеет. И писать. Только доверчивый больно к людям. Добрый. И наши знали. Берегли. Макеич его на паром и взял, чтоб к себе поближе.

А еще у Степашки семья. Матушка вдовая и шестеро сестер, одна другой меньше. Нет, старшие уже при деле, конечно, но все одно за каждую копеечку бьются. Так что… не станет он говорить.

И Макеич с благородными залупаться тоже не станет.

У него ведь своя семья имеется.

Дело.

Паром этот, который едва ли не чудом держится. А градоправитель то и дело грозится лицензию отнять. И отнимет, дай повод.

Ненавижу.

Таких вот. Хитровывернутых.

И жизнь эту, в которой они с живых людей безнаказанно шкуры снимать могут. И собственное бессилие тоже.

– Что ж… – Целительница отпустила руку Медведя и перчаточки надела. – Юноша сильно пострадал?

– Раны заживут.