Бабочка, выкованная из стали

– Похоже на заказ, – оценил ситуацию Гончаров, – кому-то он перешел дорогу.

– Кому мог перейти дорогу старый, больной человек? Пенсионер к тому же. Ему почти семьдесят пять, у него больной позвоночник, и он ходит в корсете. Он гипертоник, и у него сахарный диабет. Кроме того, он имеет государственные награды, а при их наличии ведь не сажают. Если только под домашний арест. Правда?

Она заглянула в его глаза, и Гончаров кивнул:

– Домашний арест – это предел, да и то лишь за серьезные преступления, а с него должны были взять только подписку о невыезде.

– Адвокат то же самое говорил. Я наняла адвоката, и мы с ним летали в Омск. Там нам сказали, что Владимир Петрович сидит в СИЗО, потому что уже пытался скрыться от следствия за границей. Я попросила о встрече с ним, но мне отказали, потому что я не родственница. И адвоката Владимир Петрович не захотел видеть, потому что не считает себя виновным и отказался давать показания следователю. Следователя он вообще видел всего один раз, когда его доставили в Омск, а потом к нему никто уже не приходил… Я передала ему письмо, но он не ответил. Адвокат выяснил, что сидит он в общей камере – в смысле с обычными уголовниками, не с коммерсантами или с чиновниками, а с теми, кто совершал преступления против личности…