Катастрофа в подарок

Наталия, с латыни – родная, родимая. Дочка будущего Пикассо или на крайней случай Винсента Ван Гога, не могла быть чужой, почти как Родина. Она привязала ветреного ловеласа с безупречным вкусом и удивительно тонким чувством цвета к постоянному месту жительства с, увы, но одной женщиной.

Гамлет Петрович был импозантным, высоким мужчиной, почти черноволосым, если не считать нескольких седых волосков на начинающих редеть висках, спускающихся вниз от глубоких залысин. Точный срок пребывания на земле почти Шекспировского героя определить навскидку было невозможно. Про таких как он говорят – «за сорок», но как далеко, определяют в зависимости от собственного возраста. Молоденькая девочка прибавит к сорока ещё лет этак двадцать, сорокалетняя – максимум десять, а даме за восемьдесят он покажется юным мальчиком.

Сидоров возлежал, закинув одну ногу на мягкую спинку дивана, второй отстукивая по полу ритм рок-оперы, орущей из динамиков плазмы. В углу полного, не потерявшего жизненной краски рта сластолюбца торчала трубка, зажатая идеальной, вставленной лет десять назад челюстью. Шелковый красный халат, запахнутый на худой, оттого казавшейся впалой, груди был несколько коротковат и с трудом закрывал клетчатые трусы вместе с их содержимым. Сухие, длинные ноги прикрывала собственная растительность, да призванные защитить от холода паркета носки.