S-T-I-K-S. Перекрёсток

– Но, тогда получается, что в самом Улье вариабельности развития событий нет? Если что-то произошло, то только так и не иначе?

– Получается, что так, – кивнул головой Чинк.

– Тогда, чернота – это мертвые кластеры? Привязанные к несуществующим притокам? – Чинк пожал плечами. – Так, – Грубер потер лоб. – Хорошо, в общем, этой теорией объясняются и стабы – их не нужно перегружать, потому что притоков не критично много. Что это за кластер? – и он провел рукой вокруг себя.

– Ну, я в общем-то, к этому и веду. Если время неизменно, то вот пространство вполне можно свернуть…

– Да-да, теория черных дыр и мостов Эйнштейна – Розена, – махнул рукой Грубер. – Но они-то тут при чем?

– А этот кластер и есть мост Эйнштейна – Розена, – зубы Чинка сверкнули в полумраке комнаты. – Каждый кластер действует только на одном промежутке времени, но это не значит, что весь Стикс затрагивает только один временной промежуток. В каждую секунду от реки-времени отходят миллионы приток. Каждую гребанную секунду. Разумеется, не все они представлены на Стиксе, только самые, гм, полноводные. Приведу пример, Анж знал, что именно в этот промежуток времени именно на этом кластере проедет именно этот поезд, в котором ехал когда-то он сам. А знаешь почему? – Грубер покачал головой. – Потому что это один и тот же поезд. Всегда. И он будет раз за разом перезагружаться в одно и то же время. Пока в один прекрасный момент ты не проспишь и не опоздаешь на него. Или пока его не взорвут террористы. Случится сбой – возникнет стаб. Который может им и остаться, но не навсегда. Однажды этот стаб все равно пойдет на перезагрузку и тут возможны два варианта – или он станет обычным кластером или линия черноты в том районе расширится, – в глазах Грубера мелькнуло понимание. – Этот кластер связывает между собой все эти мгновения, является мостом. Он как бы локально сворачивает пространство, позволяя, таким образом, Стиксу развиваться.