Всё ещё живой

– Филипп! Где ваши манеры! – одёрнула его Розель.

Тот опустил руку и задумался. Девушка ему что-то прошептала, и он задумался ещё сильней. Его выражение сейчас напоминало подростка, размышляющего выдавить ли резко появившийся прыщ или надеяться, что он сам пройдёт.

Он подошёл ко мне и посмотрел в глаза.

– Скажи спасибо Розель, ты ей понравился. Завтра тебя переведут в первый блок. Там условия получше. Но на арену тебе всё равно придётся выходить, – сказал он, а потом наклонился и добавил. – Если бы ты знал, как она горяча после всех этих кровавых зрелищ. Но если хоть одна живая душа узнает, что ты меня здесь видел… Ты будешь молить меня о смерти, причём не для себя, а для своих близких. А теперь ступай.

Я вышел в коридор. Ко мне сразу подошли два охранника. Причём не тюремных, а, похоже, из личной гвардии Розель. Они отличались формой и отсутствием шлема.

Охранники довели меня до конца блока, арендованного их хозяйкой и передали тюремным охранникам. Те надели на меня родные кандалы и отправили в столовую. Тут никого не было, но для меня стояла миска с более-менее съедобной пищей. Это вроде бы какая-то каша, даже слегка подсоленная и стакан чистой воды. По сравнению с той глиняной похлёбкой – эта пища казалась мне божественной. Доев всё до единой крохи, я пошёл к своей камере.