Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

Ждать на улице, пока они обсуждают меня, – не по мне. Глубоко внутри я все еще был тем Ники из Хантс Пойнт. Но тому мальчику пришлось сдерживаться, чтобы влиться в приличное общество. Получившие аристократическое воспитание, эти мужчины не кричали и не переворачивали столы. Мне приходилось говорить на их языке. Спокойные слова, но острые, словно ножи.

– Ладно. Будет время попробовать эти новые сигареты, Davidoff, – сказал я после того, как отодвинул кресло и надел свое пальто от Givenchy.

– Уинстон Черчилль? – Глаза Траурига загорелись.

– Лимитированный выпуск. – Подмигнул я. Ублюдок вынуждал делиться всеми сигаретами и ликерами так, будто он не зарабатывал в шесть раз больше меня.

– Боже! Не найдется лишней? – спросил он.

– Тебе ли не знать, – ответил я.

– Увидимся через пару секунд, – пообещал Трауриг.

– Если только я первый тебя не увижу.

Стоя на обочине, я дымил сигаретой и наблюдал, как напрасно желтый свет на светофоре чередовался с красным и зеленым, пока пешеходы проносились по дороге, словно стая рыб в плотном потоке. Деревья были голыми, не считая украшенных бледных гирлянд на них, которые еще не сняли после Рождества.