Наглый. Дерзкий. Родной

– Нет деревни – нет проблем. Да цела, что ей будет-то? Там просто самогон хороший дядька Вася делает. Хочешь, съездим?

– Это мечта всей моей жизни. Ну, серьезно, прекращай придуриваться. Кто ты и что тебе нужно?

– Катерина, ты тяпнула уже? Эдуард я, Э-ду-ард. Эд сокращенно. Катя, не нервничай. Дыши, – посоветовал маргинал, заметив, что я опасно сузила глаза, – Катюх, дыши и повторяй за мной: «Пусть все мои тревоги уносят в лес единороги!» Десять раз.

– Я тебя убью, – пообещала я.

– Ладно, не хочешь по-хорошему, будет песня! Катерина, только для тебя!

Он вдохнул и запел:

– Лисапед, не лисапед, двухколесный драндулет…

– Замолчи! – потребовала я.

– Понял, другу песню! Ах, какая женщина, кака-а-а-я женщина, я б такую, у-у-у-у…

– Эдуард! Прекрати немедленно! – вспылила я.

– А я тысячу раз обрывал провода…

– Эдуард!

– Вообще-то, Валерий. Меладзе. Его все женщины любят. Ладно. А-а-а-а, Магомеды-Сулейманы, а-а-а-а, Елисеи-Добронравы, а-а-а-а, и зеленый попугай!

– Я сейчас милицию вызову!

– Понял! Че ты гонишь, мусор, шнягу не по делу, что ты паришь мне про нары и конвой… Хоп, мусорок, не шей мне срок, машинка «Зингера» иголочку сломала.