Курсант. Назад в СССР 8

– Что значит, не вырос? – тут уже я потер лоб, смахивая испарину.

Жарко сегодня, не по-апрельски.

– Пропал он, значит, в 1982 году в возрасте тринадцати лет. Сейчас убитому должно быть шестнадцать, верно? Вот только он так и остался в теле тринадцатилетнего подростка. Рост, вес, соотношение развития лицевых костей черепа к мозговому отделу. Все говорит о том, что это мальчик на начальном периоде полового созревания.

– Ни фига себе, – Погодин озадаченно уставился на следователя. – Мистика какая-то.

Намеков на что-то сверхъестественное шеф страшно не любил, так что я ждал отповеди. Но Никита Егорович ничего не ответил.

– Может, местные что-то перепутали? – включила научный рационализм Света. – Или мальчик с задержкой физического развития. Что в тринадцать, что в шестнадцать – выглядел одинаково.

– Черт его знает, – пропыхтел Горохов. – Но не зря же нас так спешно отправляют. Чувствую – дело скверное предстоит нам распутывать. Не люблю я такие. Особенно когда касается убийства детей.

– Или сбой гормональный какой-нибудь приключился, – продолжала накидывать версии Света. – Вот и не было изменений в опорно-двигательном аппарате.