Дело Саввы Морозова

Итак, любит ли он Андрееву до сих пор?

Морозов задумался. Пожалуй, что и нет. Во всяком случае, сам он до последнего времени думал, что нет. Думал, что за два года любовь эта, счастливая и несчастная одновременно, все-таки отгорела. Его разрыв с Андреевой совпал с рождением у него сына, маленького Саввы, и на время радость эта заслонила все его огорчения и потери. Он помирился с женой, работал, все как будто вошло в привычную колею. Но…

Но все же он ошибся, выдавал желаемое за действительное – прежняя любовь не отпускала мануфактур-советника. С некоторых пор ему все сделалось неинтересно: мануфактура, Художественный театр, семья. Он метался и не знал, куда приткнуться. Он даже решил оставить театр, где служил директором, – ему казалось, что так он сможет разорвать невидимую мучительную нить, которая связывала его с Андреевой.

Известие о том, что Савва Тимофеевич уходит, обрушилось на Станиславского как снег на голову. Константин Сергеевич никак не мог в это поверить. После того как Андреева ушла к Горькому, Станиславский, конечно, опасался, что Савва Тимофеевич лишит их финансирования. Но он этого не сделал. И вот когда, казалось, все уже быльем поросло, гром все-таки грянул, и Морозов вышел из числа пайщиков.