Владимир Маяковский: тринадцатый апостол. Трагедия-буфф в шести действиях
- Свинцовая куколка-пуля,
- ты дура, а жизни владычица.
- Судья только Бог,
- ну а ты самозванка-судья.
- А из револьвера —
- пусть даже Владим Владимыча —
- не надо достреливать пуль
- ни в других,
- ни в себя.
Любопытно, что это стихотворение Евтушенко подражает Маяковскому не только ритмически, но и, так сказать, иконически – оно сознательно или бессознательно отсылает к «Лучшему стиху»:
- Аудитория
- сыплет
- вопросы колючие,
- старается озадачить
- в записочном рвении.
- – Товарищ Маяковский,
- прочтите
- лучшее
- ваше
- стихотворение.
- <…>
- Пока
- перетряхиваю
- стихотворную старь
- и нем
- ждет
- зал,
- газеты
- «Северный рабочий»
- секретарь
- тихо
- мне
- сказал…
- И гаркнул я,
- сбившись
- с поэтического тона,
- громче
- иерихонских хайл:
- – Товарищи!
- Рабочими
- и войсками Кантона
- взят
- Шанхай! —
- Как будто
- жесть
- в ладонях мнут,
- оваций сила
- росла и росла.
- Пять,
- десять,
- пятнадцать минут
- рукоплескал Ярославль.
Все описанное – правда. Вопрос задала ярославская студентка Мария Базанова, ее мемуары опубликованы. Вечер прошел в Волковском театре 21 марта 1927 года. Телеграмму о взятии Шанхая зачитал начинающий поэт, главный редактор газеты «Северный комсомолец» Алексей Сурков, впоследствии автор «Землянки».