Во сне и наяву

– Трудности есть, – наконец ответила она, заметно помрачнев. – У меня их много.

А Лю продолжал все так же спокойно и все тем же красивым голосом:

– А вы когда-нибудь задумывались о прекращении своего существования?

«Это о чем он спрашивает?» Светлана напряглась, она даже взяла палку, что до сих пор стояла прислоненная к стене. «Это он про что? Про смерть? Про смерть ее спрашивает? А зачем?» Она, конечно, не раз думала о смерти, о своей смерти как таковой и о том, что в этом случае будет с ее родными. Девочка знала, что нужна отцу, он просто без нее не справится, она знала, что нужна и близнецам, они ее любят, и особенно нужна маме, ведь мама только на ее прикосновение отвечает рукопожатием, только от ее голоса мамины зрачки шевелятся. Но все-таки Света думала о своей смерти.

А Лю, не дождавшись ответа, продолжал:

– Сирены ищут тех, у кого тяжесть существования превышает радость от него. Ищут тех, кто задумывался о прекращении своего бытия. Сирены зовут именно их.

– Меня никто не зовет, – ответила Светлана сразу и как-то зло. – Я ничего такого не слышу, ясно вам?