Горчаков. Канцлер

А нам приходилось наступать чуть ли не вслепую, паля по каждой тени. Я благоразумно рассудил, что порядочные граждане в такой обстановке предпочтут остаться у себя в апартаментах и забиться под кровать – и уж точно не полезут под пули. А тех, кто выскакивает навстречу, как черт из табакерки, да еще и с железками в руках, следует считать мишенью.

– Поднимаемся выше, – скомандовал я, лязгнув затвором. – И поглядывайте назад – вдруг эти парни уже вызвали кавалерию?

Патроны закончились, я просто вышвырнул опустевший дробовик и взялся за пистолеты. На четвертом этаже мафиози уже не прыгали навстречу, как сумасшедшие, а предпочитали отсидеться за дверями, но это им не слишком-то помогало. Тупоносые пули сорок пятого калибра прошивали тонкое дерево, как бумагу, и за каждым выстрелом слышался или стук падающего тела, или болезненный вопль.

– Эй, оставь нам хоть кого-нибудь! – Гризли вжался в стену и принялся перезаряжать «кольт». – Ты вообще промахиваешься?

– Любой промахивается. – Я выщелкнул на пол опустевшие магазины и полез в карман за следующими. – И в том коридоре мишеней хватит на всех.