Египетские хроники. Корона пепла

Едва тлеющий огонек надежды в ее глазах гаснет, прежде чем я успеваю договорить.

– Не хочу слышать твое «но». Уходи. Просто уходи! – шипит Нефертари, наконец потеряв самообладание. Пусть это меня и пугает, но такая реакция все-таки более характерна для новообращенной, чем стоическое спокойствие.

Я встаю.

– Тебе нужна свежая кровь. – Ее радужки по краям окрашиваются в темно-алый цвет. Такое впечатление, будто художник капнул на них краской. Кожа теряет сияние и блекнет. – Скоро вернусь.

Сама по себе трансформация – это не худшее, что с ней случилось. Самое сложное ждет впереди. Однако я все равно не собираюсь вселять в Нефертари напрасных надежд. Просто мне неизвестно, во что на самом деле верил Сет, а что утверждал просто ради того, чтобы обмануть нас.

– Можешь не возвращаться. – Нефертари отворачивает голову в сторону, и ее голос ломается. – Я больше не желаю тебя видеть.

В коридоре я ненадолго прислоняюсь к стене и глубоко вздыхаю. Эти пять дней, пока исцелялись мои крылья и тело, я плавал в море тумана и боли. Собственно, я очнулся всего час назад. При мысли о страхе, который она, по-видимому, пережила без меня за эти дни, у меня подкашиваются колени. Я бросил Нефертари одну, а они заковали ее в цепи, словно животное. Цепляюсь за выработанный за тысячелетия самоконтроль, однако он ломается, как тростник во время бури, и мне с трудом удается сдержать дрожь в теле. Нефертари этого не заслуживает. Никто не заслуживает, но она – меньше всех. Пусть рычит на меня сколько угодно. Я не позволю ей меня оттолкнуть, даже если девушке потребуются сотни лет, чтобы снова мне довериться. Она нуждается во мне, и я буду рядом. Неужели стоило позволить ей умереть? Разве так было бы лучше? Тут же отрицательно отвечаю на свой вопрос. Это вообще не вариант, и не потому, что ей надо найти корону, а потому, что Нефертари всегда искрилась жизнью. Ее время еще не истекло.