Ты – мой грех

Я хлопнула глазами. К сожалению, она сказала не слово «блин». Ну да, у нас дома чего только не наслушаешься, отчим вообще по-русски не разговаривает, только по матерному. Я и сама могу сказануть, но не при Диане, и ей запрещаю.

– Диан, ты же помнишь, что плохие слова нельзя говорить? По крайней мере, до восемнадцати лет, ладно? – я присела перед ней, и начала осматривать коленку – не расшиблась, слава Богу.

– Помню. Прости, – смутилась она.

– Диан, это всего лишь слова. Но слова тоже бывают грязными. И то, что ты дома слышишь… ты же видишь, что это за люди говорят такие слова? Не повторяй за ними. Я тебя не ругаю, и все понимаю, но если хочешь ругаться, то говори уж лучше «блин» и «дурак». Если прям совсем невмоготу. Договорились? – я погладила ее по мягким волосам.

– Я поняла. Прости, Люб, я больше не буду.

Еще и носом шмыгнула.

Отчим – сволочь, дети ведь как губки все впитывают, а он целыми днями бухает и матерится. Диана все это видит. До сих пор помню, как я домой пришла, а мелкая в слезах. Наслушалась, повторила за взрослыми, а этот скот ребенка вздумал ремнем наказывать за то, чему сам же и научил.