Твоя жестокая любовь

– Я сказал, что заплачу. Перестань.

– Нет, я…

– Я плачу, Вера. Не спорь, меня это раздражает.

Меня все в ней раздражает: дерзкие фразы, бегающий взгляд, смущение и проскальзывающая и в глазах, и в словах злость. И обида ее глупая непонятна, и тоже бесит. Строит из себя святошу, а я ведь знаю ее дольше, чем она думает – еще пока с наркоманкой-мамашей жила, и с моей сестрой дружила.

Даже странно: что нашла Ника общего с нищей девочкой, которая еще и на два года младше. Видимо, сестра повелась на притворство – на эти опущенные в пол глаза. И на полное отсутствие совести.

– Ты надолго к нам?

– Насовсем. Соскучился по родным трущобам, к корням потянуло.

– Что-то не верится, – Вера изогнула тонкую бровь, и села рядом со мной, на соседнее сиденье. – А если серьезно?

– Не знаю. Пока буду работать из арендованного офиса, налаживать бизнес. Здание под филиал нужно отстраивать, те, что продаются не подходят – их дешевле снести, все еще из совка, и без ремонта. Думаю, я здесь на год, не меньше.

Вера замолчала. Снова пальцы начала выкручивать, как с детства делает, когда волнуется. И по лицу не понять, разочаровал ли я ее своим ответом.