Перекрестки сумерек

– Чтоб я такого больше не слышал, Мишраиль, – негромко промолвил Логайн.

И Габрелле ощутила, как узы снова изменились. Теперь они были холодны – холодны так, что даже снег казался теплее. Холодны так, что могила и та казалась теплее. Ей доводилось прежде слыхать это имя – Атал Мишраиль, и она чувствовала недоверие Логайна, когда тот произносил его, – определенно большее недоверие, чем он испытывал к ней или Тувин, – но от этого ощущения веяло убийством. Просто смехотворно. Мужчина держит ее в плену, однако готов прибегнуть к насилию, чтобы защитить ее репутацию? Какая-то часть ее существа хотела рассмеяться, но Габрелле припрятала эту информацию на будущее. Пригодится всякая крупица знаний.

Молодой и бровью не повел, услышав угрозу. Улыбка его даже не дрогнула.

– М’Хаэль говорит, что ты, если хочешь, можешь идти. Непонятно, почему тебе взбрело в голову отправиться набирать новичков.

– Кто-то же должен это делать, – отозвался Логайн ровным голосом.

Габрелле с Тувин обменялись озадаченными взглядами. С чего бы это Логайну захотелось отправиться на вербовку? Они не раз видели, как возвращались после вылазок за новобранцами отряды Аша’манов, и вид после перемещений на дальние расстояния они имели очень измученный, и вдобавок они обычно были грязные и злые. Кажется, мужчины, агитирующие за Дракона Возрожденного, не всегда встречали теплый прием, особенно потом, когда люди узнавали, что им на самом деле надобно. И почему они с Тувин услышали об этом только сейчас? Габрелле готова была поклясться, что, деля с ней постель, Логайн рассказывал ей обо всем.