Перекрестки сумерек

«Приближается Последняя охота», – сказала она наконец и затем тоже исчезла.

«Я оскорбил вас? – спросил Перрин. – Если оскорбил, то по неведению».

Но не услышал ответа. По крайней мере эти волки не станут больше разговаривать с ним в ближайшее время.

«Приближается Последняя охота». Так волки называли Последнюю битву, Тармон Гай’дон. Они знали, что будут там, в последней схватке между Светом и Тенью, хотя почему – объяснить не могли. Некоторые вещи предначертаны так же неотвратимо, как восход и заход солнца и луны, и было предопределено, что многие волки не переживут Последнюю охоту. То, чего они боялись, было чем-то иным. У Перрина возникло ощущение, что он тоже должен быть там, по крайней мере предполагалось, что он там будет. Но если Последняя битва близка, то он может на нее и не попасть. Перед ним стояла задача, которой он не мог пренебречь – не имел права пренебречь! – даже ради Тармон Гай’дон.

Выкинув из головы и безымянные страхи, и Последнюю битву, Перрин сбросил рукавицы наземь и полез в карман куртки в поисках сыромятного ремешка, который носил с собой. В качестве утреннего ритуала его пальцы автоматически завязали еще один узелок и затем скользнули вдоль ремешка, считая. Двадцать два узелка. Двадцать два утра прошло с тех пор, как была похищена Фэйли.