Девочка Грешника

Задохнулась! И пошла на дно…

Пальцы потонули в его густых и шелковистых волосах на затылке. Язык приветствовал ритмичные толчки его языка. А тело Ромы почти копировало эти движения и каждый раз меня било током при нашем соприкосновении.

Его левая ладонь соскользнула со ствола дерева и прихватила меня за шею. Несильно, но ощутимо. А правая спустилась ниже, неожиданно огладила грудь и легконько сжала ее, выбивая из меня очередной стон.

Потому что это было и не прикосновение вовсе, а словно сигнал для моего тела – вспыхнуть еще сильнее и немедленно. Разгореться. Полыхнуть. И сгореть дотла…

Атака на губы ненадолго прекращается, но только для того, чтобы пройтись огненной дорожкой по чувствительной коже шеи, а потом спуститься еще ниже. Туда, где все приветственно налилось для него.

– Девочки мои, – шипит сдавленно и со стоном стискивает грудь, а потом через ткань прикусывает напряженные вершинки, и я чувствую, что мои колени превращаются в желе.

– Рома, – скулю я и откидываю голову назад, – о, Господи!